Несмотря на очевидный риск на и спекулятивный характер биржевой торговли, вопрос о том, имеет ли рынок финансовых операций акциями и другими ценными бумагами (особенно торговля фьючерсами) какое-либо значимое сходство с азартными играми, в значительной степени игнорировался социологами. Но достаточно серьёзные исследования сходства и различий между инвестиционной деятельностью, спекуляциями и азартными играми может дать новую ценную информацию для взвешенного принятия решений в области политики регулирования всех этих областей деятельности. Появление дисконтных и легкодоступных интернет-сервисов брокерских услуг для частных клиентов и растущая значимость рынков онлайн-гемблинга делают эту проблематику более важной, чем когда-либо прежде.
Для финансовых рынков общей предпосылкой регулирования была идея о том, что рыночные агенты ведут себя более или менее рационально, а поэтому «нет необходимости защищать глупца от его (или её) инвестиционной глупости до тех пор, пока не происходит мошенничества или сторонних манипуляций, влияющих на инвестиционное решение». Но уже даже самые явные скептики признают, что это предположение может быть изначально неверным и что «подход невмешательства» в регулирование сделок с деривативами может привести не только к увеличению спекуляций на биржах, но и попаданию некоторых людей в зависимость от азартных игр другой категории. На протяжении последних двух столетий дискурсивные практики финансов стремились способствовать осторожному накоплению и разумному принятию решений, в то время как практики азартных игр имели тенденцию к недисциплинированным расходам и подрыву силы воли. Но развитие технологий (и особенно банковских приложений) привели к ситуации, что в настоящее время оба рынка больше не представляют противоположные моральные ценности, а напротив — обращает на себя внимание возможное сближение между ними. Государственные органы могли бы извлечь уроки из более внимательного изучения текущих практик для защиты потенциально уязвимой группы людей, которые заменяют своё желание играть на инструментарий финансовых спекуляций. Но сама психологическая зависимость, от перемены операционного инструмента, у таких граждан никуда не девается — она только ещё больше развивается. А ущерба практика игры на бирже порой наносит гораздо больший, чем участие человека в букмекерских ставках или карточных играх.
По оценкам специалистов поведенческой психологии, до 24% сделок на фондовом рынке по своей сути являются формой азартных игр, хотя игру на бирже, как правило, некоторые группы социума рассматривают в положительном свете, утверждая о её моральном превосходстве над всеми остальными похожими практиками. Возможно многих удивит даже тот факт, что многие современные приложения для биржевой торговли используют ту же схему дизайна, что и цифровые инструменты для азартных игр. Некоторые профессионалы по юзабилити сайтов (UX и UI) утверждают, что делается это вовсе не случайно и, возможно, приводит к увеличению «геймификации» финансовых услуг для частных клиентов. От этого у значительного количества розничных (частных) инвесторов развиваются наклонности, соответствующие критериям навязчивой или проблемной азартной игровой зависимости.
Очень тревожат результаты недавнего глобального исследования, в котором было проведено анкетирование порядка 24 тысяч человек из двенадцати развитых стран. По результатам обработки этого огромного количества масштабных анкет, учёные выяви следующие закономерности: участие в азартных играх является самым сильным предиктором финансовых спекуляций. Также была отмечена и обратная зависимость — игроки на бирже также чаще участвовали во всех формах азартных игр, за исключением мгновенных лотерей. Эти два факта говорят о том, что оба рынка привлекают одинаковую аудиторию людей, ищущих риск, а также снимает вопрос о том, существуют ли эффекты замещения между этими явлениями. Вопрос трансформируется в доказанное утверждение.
Есть два вопроса для объективного сравнения общности этих двух явлений. Первый вопрос касается того, являются ли рынки достаточно эффективными и могут ли они служить инструментом для накопления стабильной прибыли? Общая идея гипотезы эффективного рынка заключается в том, что если механизмы совершенно эффективны, то не существует арбитража между реальной ценой и предлагаемой стоимостью, из которого могли бы извлечь профит участники рынка, поскольку каждый актив оценивался бы адекватно его истинной ценности. Но такой рынок привлекателен только для (пассивного) долгосрочного инвестора, который будет извлекать прибыль от развития компании, акции которой он приобрёл. Тем не менее общеизвестно, что люди не идеальны, когда дело доходит до принятия финансовых решений, а поэтому маловероятно, что такой идеально эффективный рынок может вообще существовать в рафинированном виде. У «разумного спекулянта» также нет стимула участвовать в таком чрезвычайно эффективном механизме, поскольку у него нет возможности превзойти других, получив вознаграждение за риск. Именно поэтому современные тенденции биржи можно рассматривать только, как имеющие некоторую долю эффективности. Только на таком рынке спекуляция становится разумной деятельностью с экономической точки зрения. В противном случае вся спекулятивная финансовая деятельность, по сути, была бы чистой авантюрой.
Второй важный вопрос заключается в том, может ли человек, участвующий в азартных играх, использовать свои навыки/знания для получения прибыли. Многие игры, которые классифицируются как азартные, по своей природе полностью случайны. В лотерее знания или умения не играют абсолютно никакой роли. Другие же, такие как покер или ставки на спорт, напротив явно отличаются от первых. Они содержат в себе элемент удачи, а также мастерство аналитических рассуждений. Какой из них перевешивает другой, в конечном итоге является нормативным/политическим вопросом и определяет, например, считается ли покер азартной игрой или нет. Как ни странно, но это разграничение также важно для целей налогообложения.
Например, в покере игроки имеют определённое влияние на то, как ведётся игра, и на её результат. В том, какие карты им раздаются, есть элемент удачи, но участники могут извлечь максимальную выгоду из этих карт, используя статистические знания, навыки социальной дедукции и опыт, чтобы получить долгосрочное преимущество. Что мешает многим хорошим игрокам получить прибыль, так это комиссии за участие в игре, известные как «рейк». В этом плане ситуация в чем-то сравнима с фондовым рынком. В обоих случаях игроки/трейдеры с более высоким оборотом обычно получают лучшие условия (более высокий рейкбек или другие преимущества, например, более низкие комиссии за транзакции). Тем не менее, профессиональные участники также сталкиваются с недостатками обеих систем: в покере, чем выше ставки, тем сложнее игра/противники, а на фондовом рынке более крупные участники рынка сталкиваются с проблемами ликвидности и большим количеством нормативных препятствий.
Есть одна занимательная статистическая закономерность — страны с большим количеством игровых заведений, более высокими потерями от азартных игр на одного взрослого и легализованными онлайн-играми азартной направленности имеют менее стабильные цены на акции. Эти результаты позволяют предположить, что между обоими рынками может иметь место эффект замещения, так как велика вероятность, что некоторые люди заменяют одно занятие другим в зависимости от психологических особенностей или установок. Не секрет, что некоторые трейдеры (частные и институциональные) используют рынок как механизм азартных игр. Поэтому неудивительно их стремление переключить долю своего «инвестиционного» капитала в другую разновидность игровой практики. А вот для некоторых других видов долгих инвестиционных стратегий (например, планов долговременных вложений с условно гарантированными процентами) такой корреляции не было зафиксировано (хотя исследования проводились).
Один профессиональный ресурс, освещающий деятельность дата-центров по всему миру, выявил ещё один факт, из которого явствует об эффекте замещения, который работает между финансовым рынком и игорной индустрией в обе стороны. За последние несколько лет количество взятых в аренду серверов для игровых целей уменьшилось (не делалось разбивки между азартными играми и обычными), но в то же время значительно возросло количество клиентов (крупных игроков финансовых услуг), которые арендуют мощные сервера целыми многоюнитовыми стойками, для организации разных онлайн-приложений торговли деривативами.
Как-то канадское СМИ проанализировало содержание онлайн-форумов для психологов, которые помогают людям с проблемами зависимости от азартных игр, и выяснило, что участие на фондовом рынке действительно является важным предметом обсуждения в профессиональной среде психологической помощи. Сами практикующие специалисты признают, что проблема трансформировалась, но повлиять на неё становится гораздо сложнее. Даже профессиональные трейдеры стали обращаться к психологам за помощью в борьбе с игровой зависимостью. А это уже впрямую говорит всему социуму, что биржевая торговля и азартные игры имеют общие структурные характеристики и процесс привыкания. Причём врачи не обнаружили значительные различия между группами трейдеров, любителей скачек или ставок на спорт в отношении их «клинических, связанных с лечением особенностей», а также их социально-демографических характеристик. Часто, это одни и те же люди.
Тем не менее, очень немногие люди из числа частных инвесторов, теряющие деньги на финансовых рынках, присоединяются к программам лечения игровой зависимости. Это можно объяснить двумя факторами:
— во-первых, люди, которые продолжают терять деньги на бирже, могут не осознавать, что у них действительно есть проблемы зависимости;
— во-вторых, профессионалы отрасли (и в некоторой степени частные клиенты брокерских контор) могут опасаться ещё большей стигматизации и ущерба своим карьерным перспективам, если они признают наличие таких проблем.
Такого рода неспособность изящно принять проигрыш и зафиксировать потерю, сохранив хладнокровие, а вместо этого погрузиться глубже в пучину, игроки в покер окрестили «нахождением в тильте», и этот покерный термин не имеет ничего общего с зависимостью, как таковой. Он, в первую очередь, относится к чрезмерно эмоциональной реакции на ряд последовательных потерь или особо унизительную, а зачастую и публичную, утрату. Многие трейдеры, управляющие чужими фондами и деньгами, склонны к такому же «уходу в тильт». Более того, статистика банкротств и мошеннических действий среди профессиональных биржевых игроков показывает, что трейдерам легче остановиться, не усугубляя потери, когда на кону стоят их собственные деньги. Частные же торговцы демонстрируют компульсивное поведение, когда начинают изучать множество советов сторонних «экспертов», одновременно не в силах оторваться от трейдинга. Более того, они пытаются выходить на рынки других стран, где торговля проходит в неурочное время (то есть когда по местному времени человека наступает ночь).
Одна из целей регуляторов — предоставить достаточно привлекательное предложение, чтобы игроки не чувствовали необходимости переключаться на серые/нелегальные рынки для удовлетворения своего желания играть. Более того, регулирующие органы пытаются защитить молодых людей, обеспечить справедливую и надёжную рыночную среду и защитить тех, кто подвержен риску зависимости. Точно так же регуляторы фондового рынка также хотят свободной, но справедливой рыночной среды с прибылью, составляющей значительную долю ВВП, так как миллиарды налоговых поступлений являются важным стимулом для государства. Но совершенно очевидно, что регуляторы финансового рынка не желают вмешиваться в ситуацию на стороне защиты обычных участников биржевой торговли, так как этот вопрос связан не только с объёмом финансирования и ресурсов, но и с множеством конкретных юридических коллизий, а также готовностью не допустить, чтобы интересы отрасли потерпели потери.
Несомненно, была успешная попытка узаконить торговлю сложными финансовыми продуктами, основанную на оценках риска, которые были понятны только бывшим инсайдерам из мира инвестиционно-банковской деятельности. Это создало систему, в которой бывшие трейдеры и управляющие фондами регулировали свою собственную отрасль. Но в чьих интересах была выстроена вся эта структура? У государства не было другого выбора, кроме как довериться этим бывшим специалистам отрасли в их оценке рисков, поскольку у государственных органов не было необходимого опыта. На финансовых рынках границы между промышленностью и регулированием ещё больше стираются из-за центральной роли крупных банков, фондов, и рейтинговых агентств, которые, по сути, являются частными учреждениями. Такие (частные) сторонние поставщики легитимности/безопасности являются неоптимальным решением в любой системе и не должны служить образцом для подражания. Поскольку многие заинтересованные стороны зависят от этих организаций, их решающее положение на рынке проблематично, поскольку они могут влиять на то, в какой степени регулирование содействует общественным, а не частным интересам.
Добавить комментарий